Ростовская область, 15 августа 2025. DON24.RU. Воспоминания о Викторе Цое, одном из самых легендарных рок-музыкантов времен перестройки, до сих пор не угасают в памяти людей, которые его окружали. К 35-летней годовщине трагической гибели артиста корреспонденты ИА «ДОН 24» встретились и поговорили с Вячеславом Жениховым – в далеких 1980-х первокурсником того самого СГПТУ-61. Вячеслав живет на донской земле уже более 20 лет, трудясь в Азовском музее-заповеднике им. А. А. Горбенко художником-реставратором.
«Виктора Цоя в училище видел часто. Он как раз его оканчивал, а я тогда переходил с первого курса на второй. У нас было девятиэтажное общежитие, там проживало очень много иногородних. Цой, сам хоть и местный, из Санкт-Петербурга, часто там появлялся. В общежитии был большой актовый зал с музыкальными инструментами, ребята там что-то наигрывали постоянно», – рассказал Вячеслав Женихов.
По профессии Виктор Цой был краснодеревщиком (название специальности на сегодняшний день – реставратор по дереву). Дипломная работа музыканта, как вспоминают преподаватели училища, – деревянное настенное панно, изображающее двух львов, стоящих на лапах, а между львами на одной прямой было сделано лицо-солнце. Впервые, документируют верные поклонники, музыкант появился на телеэкране как талантливый резчик со своими деревянными миниатюрными японскими фигурками – нэцкэ. Интересно, что через СГПТУ-61 прошел и основатель панк-рок группы «Король и Шут» Михаил Горшенев.
А вот Вячеслав Женихов, как он сам признается, никогда и не думал выступать на сцене, поскольку считает себя совершенно немузыкальным человеком. С третьего курса ушел в армию, женился, а затем окончил Ставропольское художественное училище. Около 15 лет работал столяром в Новокузнецке, что в Кемеровской области, где получил четвертый профессиональный разряд. Тут же в Сибири появились на свет его дети. В Азов переехал в 2003 году и с тех пор место жительства не менял.
Фото: Никита Юдин / don24.ru / АО «Дон-медиа»
Однако после судьба снова связала Вячеслава Женихова с Петербургом: в родное училище он отправился на повышение квалификации.
«В Эрмитаже на стажировке был, обучился технологии работы по мокрой древесине. Потом еще заочно получил третью категорию реставратора по металлам – у нас (в Азовском музее-заповеднике. – Ред.) тут археологии много. Раньше еще осваивал работу с костью, в музее мне это очень пригодилось», – вспоминает Вячеслав Федорович.
В 1980-е будущие краснодеревщики также стажировались в Эрмитаже. Сокурсники Виктора Цоя могли закрепить полученные знания на практике в старом фонде XVIII–XIX вв. по-над Невой, а если быть точнее – на потолках этих зданий. Другие работали в Петергофе, третьи – в Екатерининском дворце в Пушкине. Тогда в училище стекались студенты со всего СССР, многие из Узбекистана, Казахстана. Отбирали талантливых, затем многие оседали в петербургских музеях.
Инструменты (молотки, плоскогубцы, стамески), которые Вячеслав Федорович сделал своими руками еще студентом, до наших дней не дожили, но прослужили ему долгое время. Нередки случаи, когда он делает новый инструмент под отдельно взятую работу. Когда-то ваять приходится ручки, фурнитуру, которые теперь уже нигде не достать, поэтому что-то отливается, что-то вырубают. В реставрации особенно важна точность, даже скрупулезность, здесь все почти как у хирурга с живым человеком.
Фото: Никита Юдин / don24.ru / АО «Дон-медиа»
Сейчас Вячеслав работает над креслом конца XIX – начала XX вв. Будущий экспонат музею передал меценат, бывший преподаватель одного из донских вузов, переехавший в другую страну:
«Я консультировал его раньше насчет мебели, и вот он многое решил передать музею из своей коллекции: стульев шесть штук, стол письменный, посуду, кузнецовский фарфор, сервизы, была даже пасхальная тарелка – все конец XIX века. Когда вскрывали ящики, мне попался вермахтовский кофе. Перенес его в личный шкафчик, а в какой распределить фонд? Может, когда-нибудь и дождется своей выставки».
Фото: Никита Юдин / don24.ru / АО «Дон-медиа»
Человеку, не погруженному в мир реставрации, может показаться, что стул, ввиду его тривиальности для обихода, вещь для восстановления не самая затейливая. Однако это не так, ведь подобная работа требует много материалов и времени. Мастер поясняет:
«Вскрыл его – а тут лежит бумажка о ремонте в 1971 году. Видно, что уже два или три раза попадал к мастеру. Реставрацией это не назовешь – так, подрихтовали, чтобы не разваливался на глазах. Несколько раз забивались гвозди, никто не заморачивался. Вязку сделали неправильно, крепление тоже, много придется переделывать, восстанавливать древесину, сосну и красное дерево, чтобы еще столько же стул простоял».
Фото: Никита Юдин / don24.ru / АО «Дон-медиа»
Сейчас Вячеслав снимает с предмета лакокрасочное покрытие, а затем с нуля начнет вязать и собирать обшивку, вставлять пружины в сиденье, формировать мягкую спинку. В чутких руках реставратора стул пережил еще одну пересборку:
«Чем сложнее, тем интереснее работать. Когда что-то простое, конечно, все сливается в общую массу. Хотя, бывает, мелочевку с раскопок принесут, XII–XIV вв., гвозди, наконечники копий, монетки, слипшиеся пучком, вот их попробуй разъедини».
Иногда реставратору что-то просто западает в душу. Здесь из металла показалась задумчивая дама. Она возвышается над подставкой для стаканов, такое обычно предназначалось для письменных столов. К Вячеславу фигурка попала без руки. Чтобы отлить новую кисть, сначала понадобилось вылепить крохотную форму из воска.
Фото: Никита Юдин / don24.ru / АО «Дон-медиа»
Или старая радиола, поврежденная пулями и осколками от снаряда. Проигрыватель мастер в порядок привел, но прорехи оставил – это память о прикосновениях истории.
Работы Вячеслава Федоровича есть во многих музеях области: в Шолоховском (особенно много к нему на восстановление оттуда поступило мебели), в других ростовских и сальских, в поселке Каменоломни Октябрьского района.
Фото: Никита Юдин / don24.ru / АО «Дон-медиа»
Случается, археологи что-то разыщут, поднимут и принесут, а ведь разрешения трогать ту или иную вещь у ее бывшего хозяина уже не спросишь. Для Вячеслава подобная работа – рутина. Но, говорит он, не всегда:
«Была каска. Не знаю, откуда, в кучу принесли и наши, и немецкие. Я ее отмочил в растворе, чтобы убрать забившуюся внутрь глину. Начинаю вычищать, а оттуда вываливается часть черепной коробки с рыжими волосами».
Фото: Никита Юдин / don24.ru / АО «Дон-медиа»
Недавно в районе азовского водоканала музейщики обнаружили меч сарматского воина:
«Дело было вечером, уже собирался уходить с работы, а археологи его никак не могли поднять. Такой ветхий, привычно достать попробуешь, а он рассыплется. Я его залил специальным раствором, ПММА, потом опустил палочку. Прокопал под погребение и, не вынимая палки, обмотал ее скотчем, так и вытащили. Потом меч собрали в мастерской по металлам».
Фото: Никита Юдин / don24.ru / АО «Дон-медиа»
Сколько всего предметов древности отреставрировал Вячеслав за все время, он сказать затрудняется. Следующими к нему на рабочий стол попадут другие стулья и табуретки из коллекции очередного жертвователя. Тематическую выставку для новинок пока еще не планировали, хотя это всегда вопрос времени.
Фото: Никита Юдин / don24.ru / АО «Дон-медиа»
