Ростовская область, 30 мая 2025. DON24.RU. Ветеринария развивается на глазах: животным могут провести операции на открытом сердце, по удалению тромба и даже PRP-терапию. В России постепенно изучают искусственный интеллект, который сможет в дальнейшем определять патологии у питомцев. И если раньше владельцы животных каждый раз привозили своих любимцев на осмотры, то сейчас, по данным исследования сервиса «Ветэксперт», все чаще они стали обращаться за онлайн-консультацией.

О том, как развивается ветеринария и какие уникальные операции делают домашним животным в донском регионе, рассказал корреспонденту ИА «ДОН 24» главный врач ростовской клиники Алексей Кротов.

– Как телемедицина изменила ветеринарную практику за последние годы?

– Ветеринарная медицина, как и медицина человеческая (гуманная) – область очень высокого спроса на инновации. Новые подходы и методики тут решают очень многое: прежде безнадежным пациентам теперь удается сохранить жизнь и комфорт, проблемы здоровья решаются совсем иначе. Еще десять лет назад ветеринария была совсем другой.

Если говорить о новых тенденциях, прежде всего вспоминаются телемедицина, платформы для онлайн-консультаций. Сразу скажу, что не все поддерживают интернет-ветеринарию как возможность не ходить к врачу, и не проводят таких консультаций. Этот подход очень ограничен по возможностям своего применения и подходит только для вопросов профилактики и, в редких случаях, для ведения уже хорошо знакомых пациентов. Очный осмотр, руки врача – все это слишком важно, лечить без этого иногда просто опасно.

– Когда можно сделать исключения?

- В некоторых случаях. Например, в случае травм или сложных ортопедических или хирургических патологий. Врачи посмотрят присланные рентгеновские снимки, чтобы сориентировать владельца по дальнейшим действиям и понять, могут ли быть полезны, можно ли вообще чем-то помочь.

Если сравнивать с гуманной медициной, то некоторые привычные и доступные там вещи для ветеринарных клиник – это технических прорыв. Животные совсем другие, для них изучено, придумано и адаптировано сравнительно мало средств и методик, меньше исследований и накопленного практического опыта. В конце концов, у ветеринаров другие технические и законодательные возможности, поэтому животным часто не доступно то, что есть у людей.

– Например?

– Например, гемодиализ (очищение крови путем фильтрации), который спасает людей с почечной недостаточностью, в нашем регионе животным недоступен. В качестве альтернативы используется перитонеальный диализ. Он позволяет удалять токсичные продукты обмена через брюшную стенку, так как почки пациента не справляются с этой задачей. В брюшной полости имеется пространство, которое ограничено тонкой оболочкой – брюшиной, природной мембраной, которая используется в качестве фильтра для очищения крови и удаления жидкости.

При проведении перитонеального диализа специальная жидкость вливается в полость брюшины, где делается небольшой разрез и вставляется тонкая, гибкая трубка. Раствор остается в полости брюшины несколько часов. За это время продукты обмена и избыток жидкости переходят из крови в раствор через брюшину. Через несколько часов использованный раствор сливается и замещается свежим. Этот процесс называется перитонеальным обменом.

Также в регионе для животных доступен плазмаферез – очищение плазмы крови, серьезно повышающее шансы на выживание пациентов с частичным отказом почек или печени.

– Могли бы вы рассказать о случаях, которые запомнились с применением празмафереза?

–Перитонеальный диализ и плазмаферез – это процедуры, которые делаются рутинно. Проблема в том, что они делаются терминальным пациентам, находящимся между жизнью и смертью. Поэтому нельзя сказать, что есть какая-то невероятная история. Пациенты попадают уже в тяжелом состоянии. Поскольку другие методы фильтрации, удаления токсинов из крови нам пока недоступны, применяются перитонеальный диализ и плазмаферез. Для нашего региона это тоже инновационно. Методы используют, если пациенту практически никаким другим способом помочь уже нельзя.

– А какие еще есть инновации?

– К инновациям в ветеринарной медицине, которые успешно применяются, можно отнести также PRP-терапию. Метод основан на введении в суставы плазмы крови, обогащенной тромбоцитами. Он позволяет восстановить их подвижность и запустить процессы регенерации. Наверное, если среди новых методов вспомнить интересные случаи, это то, как прооперировали 16-летнюю рыбку с опухолью во рту. За несколько месяцев опухоль у пациентки достигла больших размеров. Она не могла самостоятельно есть, ее кормили через трубочку. К тому моменту, когда проводилась операция, был высокий риск метастазирования. Рыбку поместили в бассейн и удалили опухоль.

Для грызунов PRP делать не тривиально. Однако уже есть недавний и очень успешный случай с морской свинкой Бомбастиком, которому в запястье сделали плазмолифтинг. У животного ушло воспаление, свинка стала наступать на лапу. Со свинкой самый показательный случай, потому что один сустав.

– А что насчет сложных процедур в кардиологии?

– К редким для этой части страны медицинским инновациям в лечении животных можно отнести операции на открытом и закрытом сердце. Например, легирование открытого баталлова протока в сердце – это операция, во время которой врачи перекрывают ток крови через проток, соединяющий аорту и легочную артерию. В области проводится и внутрисосудистое извлечение паразитов из сердца собак. На Дону не так много врачей, кто извлекает паразитов из сердца животных. Однако операции проводятся уже девять лет. Также популярна такая процедура, как хирургическое удаление тромбов у кошек, которые раньше в основном погибали.

– Почему много поступает животных с этой проблемой?

– Проблема тромбов очень актуальна ввиду распространения породистых животных. Выживаемость в регионе достаточно высокая. Очень важное значение имеет время обращения. Как происходит? Ткани не кровоснабжаются, появляется признак гипоксии, накапливаются токсичные продукты метаболизма, потому что тело живет, мышцы нуждаются в обмене. Этого не происходит. Они начинают разрушаться. Токсичные продукты, после того как тромб будет убран, попадут в кровоток. Это называется синдром включения, и под ударом находятся все системы организма, в первую очередь те, что отвечают за удаление токсинов. Чем раньше владелец обратится, тем шанс на выживание выше. Для региона это тоже уникальные операции.

– Вы писали в соцсетях о баллонной вальвулопластике клапанного аппарата сердца? Что это за процедура?

– Среди того, что еще применяется, – это баллонная вальвулопластика клапанного аппарата сердца при врожденных стенозах. Это метод лечения сердечных клапанов, при котором суженная область расширяется с помощью специального баллона. Например, врожденное сужение клапана легочной артерии лечится введением через сосуды шеи в сердце катетера снабженного специальным устройством – баллоном и расширением суженного просвета клапана сердца.

– Расскажите о случае с щенком Кексом, о котором вы писали в соцсетях.

– Это была достаточно серьезная история, серьезное вмешательство. Кекс за месяц пережил две операции на сердце. Щенка стали обследовать из-за сильной утомляемости, и на УЗИ сердца был обнаружен тяжелый порок – стеноз клапана легочной артерии. Это означает, что клапан критически сужен, сердце не может нормально работать, и Кексу не хватало кислорода. Сначала выход был только один – тяжелая и рискованная операция на открытом сердце.

Сейчас существует другой высокотехнологичный метод – баллонная вальвулопластика, при которой с помощью специального оборудования можно по вене войти в сердце и расширить суженный клапан изнутри, исправив таким образом его форму. Сам метод и необходимое оборудование предназначались только для людей. Во время операции имеющееся в единственном экземпляре оборудование не сработало. Баллон, который должен был расширить злополучный клапан, не открылся. И другого не было. Не зная что делать, стали готовиться к операции на открытом сердце, со всеми рисками и прогнозами. Буквально за сутки до операции в другом городе практически из ниоткуда возник новый комплект оборудования. И все получилось. Кекс получил свою баллонную вальвулопластику и свое новое сердце.

– В стране делают еще такие операции?

– В регионе опыт единственный. Ближайшее место, где это делают еще, в Москве и все. Стоит это сейчас, наверно, уже до полумиллиона. Оборудование одноразовое, дорогая методика, навыки использования отсутствуют у большинства людей в силу того, что это дорого и не в рынке.

– Что движет врачами в освоении таких сложных методов?

– Важно хотеть развиваться и не боятся делать то, что до тебя никто не делал. Суть прогресса в том, чтобы хотеть делать жизнь лучше.

Рожденные в неволе: как живут дети в азовской женской исправительной колонии

Ростовская область, 1 июня 2025. DON24.RU. Международный день защиты детей некоторым малышам суждено отмечать за решеткой, где отбывают срок их мамы. Корреспонденты ИА «ДОН 24» отправились в женскую исправительную колонию № 18 в городе Азове, чтобы выяснить, как проходят детские праздники в неволе, посмотреть на условия содержания, а также на отношение сотрудников к матерям.

Еще никто не сбегал

В исправительную колонию № 18 можно попасть только после тщательной проверки. Одномоментно могут заходить не более трех человек. Никаких лишних предметов, тем более телефонов, с собой проносить нельзя. Их мы оставили на входе. С собой нам разрешили взять заранее согласованные предметы, необходимые для работы: фотоаппарат, диктофон. Также обязательным было наличие документов – мы предъявили паспорта. В ходе досмотра сотрудники обращают внимание даже на подошвы обуви. Выход из колонии был такой же строгий; отмечу, что заключенные (в конце срока) покидают учреждение оттуда же, откуда и мы. При этом прибывают они через отдельный вход на спецмашине.

Как объяснили сотрудники, такие требования к входу (не более трех человек) действуют из-за того, что необходимо избежать возможности побега заключенного. При этом совершенно неважно, кто входит, требования одинаковы как для журналистов, так и для сотрудников системы и родных заключенных.

По словам начальника учреждения Татьяны Голиковой, из колонии еще никто не сбегал. Сделать это крайне тяжело, так как имеется несколько линий охраны.

Как ни странно, колония не вызывает чувства страха, так как заключенные выглядят как обычные женщины, хотя, пожалуй, они несколько менее ухоженные и немного угрюмые.

«Мы должны относиться ко всем ровно, спокойно, поэтому в нашей работе эмоции максимально исключены. Если почитать приговоры, за что женщины отбывают наказание, с недоброй половиной не захочется разговаривать вообще из-за обстоятельств совершенных ими преступлений.

Но в жизни есть разные обстоятельства, и мы не имеем права осуждать их, наша задача – обеспечивать условия, соответствующие требованиям уголовно-исполнительного законодательства, и попытаться внушить им, что совершение преступления – это плохо, нужно работать, максимально находиться с детьми», – рассказывает Татьяна Голикова.

Еженедельно колонию посещает прокурор. Он обходит всю территорию и имеет возможность пообщаться с каждым. Периодически также приезжают правозащитники.

Что такое дом ребенка?

В России функционирует 35 женских колоний, в 12 из них есть дома ребенка. Это подразделения исправительного учреждения, при котором они расположены. Деятельность домов ребенка находится под контролем медицинского управления ФСИН России, а на региональном уровне – медицинского управления территориального органа ФСИН России.

На сегодняшний день в доме ребенка ИК-18 Азова проживают 15 мам и 15 детей. По словам врача-педиатра Ольги Евтушенко, около 15 лет назад, когда она только пришла работать в ИК-18, здесь находились 68 детей. То, что их стало меньше, связано с уменьшением количества осужденных. Также в колонии проживает одна беременная, она находится в отряде.

Всего в доме ребенка ИК-18 могут жить 42 мамы с детьми, то есть 84 человека. Для каждой мамы с ребенком полагается 4 кв. м. Сотрудники колонии уточняют, что речь о комнатах, где спят мама и ребенок. Для проведения досуга, приема пищи и других активностей предусмотрены отдельные зоны.

В течение дня дети и мамы задействованы в различных процессах, они делают поделки, лепят. Дети находятся под наблюдением воспитателей, которые играют с ними, учат читать и считать.

«Очень люблю детей. Хочется развивать их, помогать им», – поделилась одна из воспитателей.

Азовский дом ребенка дважды становился лучшим в стране. Только в этой колонии есть соляная комната.

«Галотерапия является профилактическим мероприятием. Занятия там помогают детям улучшить сенсорику за счет перебирания соли. Дети посещают соляную комнату по назначению врача начиная с возраста один год. Каждый ребенок в течение года проходит около двух курсов в соляной комнате», – рассказывает врач-педиатр Ольга Евтушенко.

Врач уточнила, что в летний период соляная комната не работает. В это время ребята проводят много времени на солнце, купаются в мини-бассейне.

У детей также есть возможность посещать сенсорную комнату. Как нам пояснили, она есть в каждом доме ребенка. В ней дети занимаются с воспитателями, знакомятся с новыми предметами, цветами. Помимо этого имеется отдельный музыкальный зал. Там проводят детские утренники, например приуроченные к празднованию Дня защиты детей.

В небольшой комнатке хранятся детские костюмы и декор для представлений. Все необходимое в наличии, обстановка напоминает обычный детский сад. Для детей проводят кукольные спектакли, играют на синтезаторе, делают многое другое.

Ребята пребывают здесь до достижения ими четырехлетнего возраста, но есть исключения.

«Если конец срока или возможность условно-досрочного освобождения у мамы наступает в течение следующего года, до наступления ребенку пяти лет, то согласно рапорту руководителя дома ребенка по моему решению мы можем оставить здесь ребенка, чтобы не разлучать его с матерью. То есть дети могут здесь находиться даже до пяти лет», – рассказывает начальник колонии.

В случае если маме отбывать заключение долго, ребенка забирают родственники. Если же это некому сделать, ищут опекунскую семью, которая будет заботиться о малыше до освобождения матери. Дом ребенка при колонии существует с 2009 года, и за это время удалось найти множество семей, готовых взять на себя заботу о детях. Обычно с поиском опекунов проблем не возникает.

Выйдя из колонии, мама спокойно может забрать ребенка. Как нам пояснили, особых требований к типу квартиры, постоянному заработку нет, ведь женщина, отбывающая наказание, не лишается своих материнских прав. Ситуаций, чтобы маму, находящуюся в ИК-18, лишили материнских прав, пока не было.

«Преимущества» материнства в неволе

Наличие ребенка сильно упрощает жизнь женщины в колонии: она живет в более комфортных условиях, а за злостное нарушение ей грозит только штраф.

«Мамы заинтересованы в том, чтобы ребенок находился на территории. Во-первых, условия, в которых они проживают, – это комната на двух-трех человек вместо отряда, где секция на 20–30 человек. То есть более комфортные условия. Поэтому, естественно, мамы-заключенные очень стараются не нарушать требования режима. Мы имеем возможность выселить мать с территории дома ребенка, если она не будет соблюдать режим содержания, негативно воздействовать на ребенка», – рассказывает Татьяна Голикова.

Она добавила, что вольнонаемные работники находятся с детьми круглосуточно. Они могут присматривать за ними в том числе и ночью. При этом у мамы (в случае если ее выселили из дома ребенка) сохраняется возможность приходить к своему ребенку на прогулку.

«Мы должны предоставить не менее часа в день на общение с ребенком», – уточняет начальник учреждения.

В соответствии с частью 1 статьи 82 Уголовного кодекса Российской Федерации, если женщина, осужденная к лишению свободы, имеет ребенка в возрасте до 14 лет, суд может предоставить ей отсрочку отбывания наказания до достижения ребенком 14-летнего возраста. И многие женщины, находящиеся в колонии, пользуются этой возможностью.

Даже находясь в исправительной колонии, женщина имеет право на получение материнского сертификата и выплат. Но воспользоваться ими она сможет лишь после освобождения. Ежемесячные пособия по уходу за ребенком матерям не положены, так как в колонии дети полностью находятся на гособеспечении.

«Каши, смеси, одежда, памперсы и все прочее приобретается за счет государственных средств, поэтому, пока дети здесь, мамы не получают пособие», – добавила Татьяна Голикова.

По словам сотрудников дома ребенка, не все мамы исправляются после рождения малыша. Бывали случаи, когда женщина, имеющая ребенка, освобождалась, а потом попадала за решетку повторно, будучи беременной другим ребенком.

Рожать с конвоем – почти как в ВИП-палате

Беременность в заключении тоже упрощает жизнь женщины. На необходимые осмотры ее возят в больницу, тем более, конечно, при начавшихся схватках.

«У меня было кесарево, меня вывозили в роддом. После рождения малыша я находилась в больнице пять суток. На следующий день после родов мне принесли его на кормление, прикладывание к груди. И каждые два часа мне приносили его на кормление», – делится заключенная мама грудничка Анастасия Иванова.

Она уточнила, что за решетку попала уже беременной. Все время она наблюдалась у врачей. По пути в роддом, во время самих родов и после них ее сопровождал конвой, который состоял исключительно из женщин. Сидеть Анастасии с малышом еще полтора года.

Подъем у мамы в 06:00. После пробуждения она посвящает себя грудничку. Далее проводятся проверки, обход и завтрак. Когда мама занята, дети находятся в группе. Сейчас в учреждении их две: одна для детей от одного месяца до восьми, а другая для ребят постарше – от года до четырех лет. Самому старшему ребенку в группе сейчас три с половиной года. Как рассказала врач-педиатр Ольга Евтушенко, есть еще одна группа для детей от восьми месяцев до одного года и трех месяцев, но так как сейчас детей в колонии мало, в доме ребенка группы такого возраста не набралось.

Каждые три часа Анастасия кормит своего грудничка.

«Грудное вскармливание – процесс необходимый, соответственно, пока есть молоко, мы кормим. Как только оно заканчивается, происходит контрольное взвешивание, и переходим на искусственное вскармливание, как и у обычных женщин. Контролируется это медиками», – рассказывает Татьяна Голикова.

По мере роста и развития ребенка меняется его режим. Малышка Анастасии очень социальная и активная, пока мама беседовала с нами, она позировала фотографу и смеялась.

Как рассказали сотрудники дома ребенка, маме в колонии не нужно убирать за ребенком, стирать пеленки, стерилизовать бутылочки и делать многое другое. Эту часть работы берут на себя работники учреждения.

Штат дома ребенка предусматривает 55 человек, при этом на данный момент почти 25% вакансий свободны. Среди персонала есть медсестры, соцработник, логопеды, воспитатели, психолог, педиатры, невролог, лор и дерматолог, музыкальный руководитель.

Некоторые мамы работают в доме ребенка. На должность кухрабочей, уборщицы, прачки могут взять женщину, которая полностью здорова, не имеет каких-либо инфекционных заболеваний.

«Здесь очень внимательный персонал. Врачи наблюдали очень хорошо, меня возили в женскую консультацию каждые две недели. У меня был постельный режим, освобождение от каких-либо работ. Когда начались роды, скорая помощь приехала очень быстро, сотрудники оперативно собрали нас и отвезли в роддом. В роддоме мы были в палате с женским конвоем, который переоделся в одежду, допустимую для родильного зала. Я находилась там под наблюдением врачей, не было ощущения, что я осужденная, ко мне относились как к абсолютно нормальному человеку, я бы даже сказала, что в ВИП-палате лежала», – делится Юлия, одна из мам в колонии .

Она попала в колонию 16 апреля, а 9 мая у нее родилась дочь, которую Юлия назвала Евой. Рожала Юлия не сама, ей сделали экстренное кесарево сечение, применялась эпидуральная анестезия.

«Я находилась в роддоме, пока меня не выписал врач. Не было такого, чтобы кто-то кого-то торопил. Была столько, сколько требовалось», – рассказывает Юлия.

У заключенной были красивые губы приятного розового оттенка, как будто накрашенные помадой. Однако, как она объяснила, это результат перманентного макияжа. Вообще, в колонии разрешено использовать косметику, родственники отправляют ее осужденным по почте.

«У нас есть абсолютно все, родственники присылают нам по почте либо через посылочную шампуни, гели для душа, средства для умывания. Колония предоставляет нам зубные щетки, пасту, туалетную бумагу, детские принадлежности, такие как мыло, подгузники и прочее», – делится Юлия.

Необходимые для женщины предметы гигиены (в частности, такие как прокладки) также высылают родные. В колонии есть возможность использовать в гигиенических целях бритву. Ее заключенным выделяют раз в неделю, и начальник отряда строго следит за ее использованием.

Юлии предстоит провести в местах лишения свободы полтора года. Но она надеется выйти раньше, воспользовавшись 82-й статьей УК РФ на получение отсрочки отбывания наказания.

Церковь при колонии и крещение детей

На территории исправительного учреждения функционирует церковь Павла Таганрогского, построенная в 2008 году.

По словам сотрудников, находясь в изоляции, многие заключенные стремятся ее посещать. Часть делает это, чтобы занять свое время, другие продолжают посещать церковь и после освобождения.

У мам, родивших малыша в колонии, есть возможность там же его и крестить. Правда, родных пригласить на это мероприятие нельзя, поэтому крестных придется выбирать из числа заключенных. По словам работников учреждения, многие крестят своих детей, находясь здесь, но есть и те, кто решает сделать это после освобождения.

Батюшка посещает церковь раз в неделю, двери церкви открыты для заключенных только в этот день.

Детство без гаджетов в исправительной колонии

Дети не понимают, что они родились или находятся в местах лишения свободы. Для них это привычное место. Оформление дома ребенка – как в обычном садике. По периметру на заборе можно увидеть граффити с персонажами любимых мультиков, а в комнатах – огромное количество детских игрушек. Некоторые малыши делают здесь свои первые шаги, начинают говорить и даже учатся кататься на велосипеде.

Сотрудники отмечают, что здесь дети такие же, как и на воле: «Умные, развитые. Участвуют в утренниках».

«Практически каждую неделю стараемся возить детей куда-нибудь. Обычно мы возим их в детские центры, развлекательные центры, парки нашего города, музеи, детские дома творчества, контактные зоопарки, музыкальные школы. Вместе с каждым ребенком едет один взрослый из числа воспитателей», – делится психолог Олеся Михайловна.

По словам работников, дети могут капризничать и плакать при возвращении из парка. Они хотят выезжать куда-то подальше, гулять. Но в целом детям грустить некогда.

«У нас было много отзывов от мам (бывших заключенных), что дети приходят в обычный сад на воле полностью подготовленными: разговаривают, общаются со сверстниками, умеют кушать, подготовлены в навыках самообслуживания», – рассказывает психолог.

У детей осужденных есть возможность смотреть телевизор. Сотрудники включают им мультики по возрасту, но не более чем на 15 минут в день.

В доме ребенка огромное количество игрушек и развивающих игр. Что-то покупалось силами самих воспитателей, что-то – подарки спонсоров. Благодаря последним здесь в свое время появилась детская площадка.

Мамам игрушки могут передавать родственники. Чаще всего женщины хранят их в своей комнате. При этом мягкие тканевые изделия в колонию передавать нельзя.

«Игрушки должны быть такие, чтобы имелась возможность их обработки. Как правило, родственники отправляют их редко, так как дом ребенка оснащен всем необходимым», – уточняет Татьяна Голикова.

Каждый год малыши получают подарки от благотворительных организаций. Их им обычно вручают на Новый год и в День защиты детей.

В этом году в качестве новогоднего подарка малыши получили рюкзачки-змейки со сладостями. 1 июня детям обычно дарят не личные подарки, а что-то более масштабное, для общего пользования, например велосипеды.

Дети практически не взаимодействуют с гаджетами. Телефоны в колонии отсутствуют, в том числе и у сотрудников. Увидеть мобильный ребята могут только при выездах из колонии.

«Просят, проявляют интерес. Иногда показываем им фотографии своих детей или животных. Также мы выезжаем с ними на станцию юных натуралистов, где ребята могут вживую увидеть птиц, грызунов и других животных», – рассказывает Олеся Михайловна.

У мам есть возможность запечатлеть ребенка на фото. Среди осужденных есть фотограф, ее периодически приглашают на детские мероприятия, чтобы сделать снимки. Поднимаясь на второй этаж по лестнице, мы увидели фотографии детей. Также изготавливаются различные поделки. Чтобы иметь фото помимо общих праздников, мама может написать заявление с просьбой сфотографировать ее ребенка, например в день рождения. Обычно такие просьбы удовлетворяют. Потом маме вручают фотографии, которые она также может отослать родным.

На фотокорреспондента ИА «ДОН 24» Никиту Юдина дети реагировали с интересом. Им понравился бородатый дяденька с фотоаппаратом. Они были готовы позировать, улыбались.

На прогулки детей водят воспитатели, если у мам выходной, то они тоже проводят время с малышом. Они позитивно реагировали на фотоаппарат, многие интересовались, где выйдет материал, чтобы сообщить об этом родным.

Заработок в заключении

На данный момент исправительная колония № 18 заполнена осужденными лишь наполовину. Почти все заключенные работают, исключением являются старики, инвалиды и лица без документов. Последним помогают оформить необходимые документы в рамках действующего закона об апробации, чтобы и они имели возможность работать. При этом без дела эти люди также не сидят, их вовлекают в различные мероприятия и занимают делами.

«У них тоже расписан день, чтобы ни один человек не остался без задания, чтобы они не могли придумать, чем заняться негативным, их занимают работой», – пояснила Татьяна Голикова.

По ее словам, для соблюдения режимных требований хорошо, когда человек работает. Возвращаясь в отряд, он купается, кушает, далее наступает отбой. Спокойно засыпает, не забивая голову «глупыми мыслями».

Во время визита в колонию мы побывали на швейном производстве, здесь трудятся около 30 человек. Работать здесь может и большее количество людей – до 100 человек, но заключенных в колонии не так много. Трудиться на швейном производстве могут женщины, имеющие специальное образование и навык. При необходимости его можно получить, отучившись в заключении.

Колония предназначена для повторно осужденных, поэтому многие женщины имеют опыт работы на швейном производстве.

У каждой работницы есть план, который она должна выполнять. Меньшее количество изделий она может изготовить, если только-только учится шить. Во всех остальных случаях женщину приглашают на беседу для выяснения причин отставания, чаще всего это может быть из-за плохого самочувствия. Если причин невыполнения плана никаких нет, то заключенная привлекается к дисциплинарной ответственности за недобросовестное отношение к труду.

Рабочий день на швейном производстве длится восемь часов. Женщины работают в одну смену – днем. График учитывает перерывы на прием пищи, перекуры и прочее. Заключенные заинтересованы в том, чтобы работать, так как не все они получают поддержку родственников.

Оплата здесь сдельная. Кто-то может заработать 10 тысяч рублей, а кто-то и все 40 тысяч. В среднем в азовской колонии женщина получает около 22 тысяч рублей в месяц. Их можно потратить в магазине, находящемся на территории колонии. Также родные осужденной могут оформить заказ в магазине и оплатить его. В этом случае заключенной необходимо просто прийти и забрать его. В ассортименте магазина есть гигиенические товары, продукты питания и даже сигареты.

Среди осужденных немало ВИЧ-инфицированных. Это обусловлено тем, что многие из них сидят из-за наркотиков. Отметим, что в ИК-18 находятся заключенные, которые были осуждены повторно. Больных подобными инфекциями допускают работать не везде. Но на швейном производстве, которое мы посетили, такие были.

Среди швей также были и те, кто состоит на профилактическом учете, к ним у сотрудников учреждения особое отношение, за их поведением следят тщательнее. На профучет ставят осужденных нескольких категорий, например, совершивших преступления против половой неприкосновенности несовершеннолетних, пытавшихся покончить жизнь самоубийством, лиц, склонных к употреблению алкоголя и наркотиков, систематически нарушающих режим содержания и других.

Еще одной причиной для усердной работы является желание положительно отличиться и выйти на свободу раньше срока с помощью условно-досрочного освобождения. Для беременных женщин и матерей с ребенком младше трех лет законодательство делает исключение: они могут подавать прошение, если отсидели минимум четверть срока. При этом, даже выйдя на свободу, они будут находиться под длительным наблюдением сотрудников органов опеки и ФСИН.

В колонии на производстве также реализуется программа бережливого производства. В учреждении работают специалисты, изучающие деятельность мастериц и готовящие предложения по увеличению эффективности работы.